Два года камыши на побережье Ладожского озера оставались на берегу по причине очень низкого уровня воды. Вот, наконец, вода вернулась, и глубина по урезу камышей пришла в норму. Соскучившиеся подводные обитатели поспешили занять новые районы, как халявную жилплощадь. Места хватило всем желающим. На открытой воде никого не осталось. Весь окунь был в камыше. Я в такую ситуацию ещё никогда не попадал. Все попытки поймать что-нибудь стоящее на чистом льду ни к чему не приводили. Попадались только мелкие окушки, и то не везде.
Информация, что клевало в камышах, была, но понимать это буквально мы отказывались, поэтому очень долго крутились вокруг да около. Как можно залезть в саму стенку, да ещё и с блесной? Постепенно привыкая к такой ловле мы пробирались всё глубже.
Окунь начал ловиться всё крупнее.
Зацепы, конечно, тоже были, но с ними можно было справляться. Через несколько рыбалок я уже хорошо приноровился к такой ловле. Блесну отцеплял за редким исключением без помощи отцепа. Хватало собственного веса блесны и нескольких коротких резких рывков. Блесна своей площадью опиралась о воду и постепенно выдёргивала тройник из стебля камыша. Иногда надо было дернуть два раза иногда двадцать два. Но ни одной блесны за более чем десяток рыбалок я не оборвал. Леску поначалу использовал 0,26 мм, потом перешёл на 0,20-0,22 мм.
Хуже было, когда подсечённый окунь заводил за камышину и обматывал леску вокруг неё. В этом случае приходилось разбуривать майну и выдирать примёрзшие ко льду камышинки. Когда стебли распрямлялись, то блесна отцеплялась легко. Позже я брал с собой палку с крючком на конце по типу багра. Ей можно было легко подцепить стебель камыша, за который зацеплена блесна, и порвать его. После этого необходимость в разбуривании майн отпала.
Техника лова была особенной. В таких условиях как угодно блесной не подёргаешь. Иногда приходилось на ощупь выбирать горизонт, в каком можно было хоть как-то махнуть без зацепов. Соответственно о широких махах можно было сразу забыть. Я делал взмах максимально коротким, чтобы блесна при этом успевала лечь в горизонт, не сильно отклоняясь от вертикали. Отсюда было отдано предпочтение коротким и широким ассиметричным блёснам. Чтобы блесна быстрее изменяла своё положение в пространстве (быстрее ложилась в горизонт), я использовал свободный узел или застёжку. В таких условиях это было важно.
Окуню моя игра не очень нравилась. Там где камыши были не особо густые, и можно было махнуть шире, чтобы блесна отклонилась дальше, клевало лучше. Поэтому приходилось по возможности соотносить свою игру с плотностью зарослей.
Было несколько поездок, когда окунь был в плохом настроении и не очень активен. В эти дни наблюдалось явное превосходство мормышечников над блеснильщиками. В такие моменты меня выручали микроблёсны, которыми я даже на соревнованиях почти никогда не ловил. Тогда на блёсны размером 25-30 мм клевало явно лучше. Изначально задумывались они как симметричные, но пара движений плоскогубцами позволили быстро изменить концепцию. Леску, конечно, пришлось поменять на более тонкую – 0,14-0,16 мм.
Большинство поклёвок были очень осторожные. Окунь часто подбагривался под нижнюю челюсть и сходил. Приходилось с этим мириться, на крупные приманки реакция была на порядок хуже.
Другое дело, когда рыба максимально активна. Поклёвки злые. Часто с протяжкой, типа «отдай удочку». Тогда мельчить нет смысла. У меня в это время отлично работали сороковки. Компаньоны хорошо ловили и на более крупные блёсны.
Не стоит забывать, что окунь и в камышах остаётся окунем. Соответственно где-то он был, а где-то его не было. В каких-то местах он мельче, а в каких-то крупнее. Там где уже ловили день-два подряд, клевать будет определённо хуже, чем на новых не разбуренных участках. Рыбу надо искать.